Ольга Рудольфовна Биттенбиндер, краевед, редактор и составитель книги «История нашего села Чаваньга: мои воспоминания», поделилась с нами своими воспоминаниями.
О семье
Моя мама родилась первой в большой – карельской по месту рождения всех 9 детей – семье. Родители дали двум дочерям не совсем обычные имена – Клара и Эльза. Всё потому, что бабушка по национальности была эстонкой. Её семья хозяйствовала на хуторе где-то на границе между Эстонией и Великими Луками, была трудолюбива, имела свой скот – голытьбой её назвать было трудно.
В один прекрасный день моего прадеда раскулачили, забрали имущество, а самого посадили под замок для дальнейшего разбирательства. Иван попросился «до ветру» и бежал из-под стражи, да подальше – в Карелию, к одной из своих сестер. Туда же вскоре перебрались жена и дети.
Дочь Мария повстречала там своего будущего мужа, Ивана Максимовича Морозова. Он получил образование в ФЗУ и служил дорожным мастером на Октябрьской железной дороге.
Иван и Мария поженились, им выделили ведомственное жилье на станции Боярская. Там в 1935 году появилась на свет моя мама – Клара. Интересно, что младший из детей, Павлик, был не только младше своей старшей сестры на 25 лет, но и младше ее дочери.
Я любила проводить лето на станции, смотреть на мчавшиеся мимо поезда, засыпать под стук их колес!
Ароматы детства
Запомнились запахи местечка. Посреди огороженного поля за железнодорожной линией, где дедушка косил траву для овец и часть которого была засажена картофелем, под открытым небом стояла печка с дымком. Обычно бабушка кипятила на ней чай, запаривала пойло для овец, сушила одежду и сапоги. И в ней на угольках, отворив заслонку, можно было испечь картошку.
Ароматы детства будят воспоминания. Если детвора собиралась «за линию» – например, к озеру – дедушка всегда предупреждал: «Подождите, сейчас товарный пройдет, тогда бегите». И мы поторапливались, переступая рельсы и шпалы, пахнущие дегтем, немного волновались, но зря: приближение состава было слышно издалека.
Многодетные семьи – они особенные. Бывая в Боярской, я видела, как дружны между собой мамины сестры и братья, внимательны друг к другу. Каждый знает свое дело, не надо ничего повторять, просить.
В отсутствие родителей старшие опекали младших. В школу выезжали все вместе на проходящем пассажирском поезде или дрезине до станции Лоухи, там неделями жили в школьном интернате. А на выходные хоть как! стремились попасть домой – бывало и на товарняках, которые притормаживали напротив родного дома, машинист давал свисток – приготовиться к высадке! – и дети радостно ссыпались на полотно.
Однажды случилось большое несчастье – мой добрый, молчаливый, курящий в печку «козью ножку» с ядреным запахом махорки и надсадно при этом кашляющий дедушка утонул во время шторма на озере. Груженая корзинами с ягодами-грибами лодка перевернулась – спаслись обе дочери, а 74-летнему деду не хватило сил выплыть на берег.
Дети войны
Мама рассказывала, что во время войны ее с матерью и сестрой Ниной эвакуировали в Мордовию. Хозяйства своего в небольшом селе Бодягино у них не было, пришлось обменять часть своей одежды на продукты, и спасали козы, привезенные из Карелии. Было голодно. В пищу шли даже картофельные очистки. От скудного питания мама долго болела золотухой и в результате потеряла часть зрения.
Девочки тем не менее росли, старая одежда и обувь пришла в негодность – ходить в школу было не в чем, а зимой в пачулках (это чулки, связанные из грубой пряжи по типа валенок – прим.ред.) долго не походишь, когда и дома-то холодно. Поэтому в эвакуации дочери «учились дома на печке».
О маме
Мои родители познакомились в Петрозаводске – оба учились в лесотехническом техникуме, но на разных курсах; увлекались спортом и познакомились на стадионе во время соревнований. По окончании учебы мама получила профессию электрика. Выбор сложной мужской работы объяснялся просто: в те годы только этот техникум предоставлял студентам общежитие. Семья не смогла бы оплачивать дочери проживание, выбери она профессию медика, о которой мечтала.
Как только закончилась учеба, Клара и Рудольф, мой отец, поженились и в Умбский леспромхоз по распределению прибыли уже семейной парой.
В жизни мама была строгой, немногословной. Никогда не повторяла просьбы. Воспитывала скорее своим выразительным взглядом. Достаточно было взглянуть в ее строгие серые глаза – и все сразу становилось ясным и понятным. Еще было воспитание молчанием.
Отец часто бывал в командировках, в основном налаживал работу на лесопунктах. Его подолгу не было дома. Мама научилась все делать сама: ремонт в доме, перестановку мебели, починку электроприборов…
Работала на заводе в 3 смены, в том числе и в ночную. И тем не менее находила время шить одежду, вязать и вышивать, печь любимые папины блины и пироги.
Мама обожала цветы, комнатные и садовые. У нее была легкая рука – так говорят о женщинах, которых любят цветы. Выращивала розы, гладиолусы, георгины, тюльпаны в своем красивом палисаднике. И редко срезала их, предпочитая любоваться ими на клумбах, пока они живые.
О быте
В пору нашего детства в поселке не было водопровода. После школы, пока родители на работе, мы с сестрой обязаны были наносить из колонки воды. В субботу заводилась большая стирка, поэтому мы с мамой ходили на Большую Пирь-губу полоскать белье в морской воде.
У нас было счастливое детство. Молодые, общительные, ответственные родители, умевшие и поработать как следует, и от души отдохнуть. Родители дружили семьями, у нас всегда собирались гости-друзья. На фотографиях они шутят, улыбаются, смеются.
Мы часто ездили в лес за грибами и ягодами, на рыбалку, зимой на лыжные прогулки. Много путешествовали по стране. Мама прожила с папой жизнь, по ее словам, «как у Христа за пазухой». Они всегда были друг другу и нам, детям, опорой и поддержкой.
